Ведущий — Сергей Логвинов:
Добрый вечер! В эфире «Простые вопросы», у нас в гостях «Сёстры Зайцевы», простите, Роман Юнусов и Алексей Лихницкий.
— Здравствуйте, «Сёстры»!
Р. Ю., А. Л.: — Здравствуйте!
— Простите, я запутался, кто из вас Татьяна?
А. Л.: — Ну, конечно же, я, вы заметили по усам, что я Татьяна? (улыбается)
— Очень похожи на Татьяну. Почему именно Татьяна, а не Ирина, Дарья или Анжела?
А. Л.: — Вы знаете, с этим именем у меня связано очень многое. Во-первых, мы его придумали, чтобы использовать в наших миниатюрах про репортажи, и всё.
Р. Ю.: (смеётся)
— Очень интересно. Алёш, вы же из Владикавказа?
А. Л.: — Да.
— Там живут горячие кавказские парни.
А. Л.: — Да.
— Вас поняли, когда вы начали выступать?
А. Л.: — А, что такое? Что-то непонятное есть?
— Татьяна, Татьяна!
А. Л.: — И что?
— Такой образ брутального мужика – и вдруг Татьяна?
А. Л.: — Это только образ.
— Как на Кавказе к этому отнеслись?
А. Л.: — Вообще нормально. Они же понимают, что я не Татьяна. Татьяна – в новостях, её прообраз – Татьяна Миткова – величайший ведущий новостных телевизионных программ.
— Теперь я докопался, откуда образ Татьяны появился.
Р. Ю.: — Только сначала был не Роман, а Антон Верницкий.
А. Л.: — Любимый персонаж в этой сфере.
— Ребята, когда заходишь в Интернет, поисковик выдаёт абсолютно разных «Сестёр».
Р. Ю.: — У меня отчество Альбертович.
— Одних «Сестёр Зайцевых», других «Сестёр Зайцевых», открываешь – а там про тех, у которых есть груди.
А. Л.: — У нас есть съёмные груди, руки, которые тоже снимаются, съёмные волосы – полюбуйтесь на Романа.
— Для чего вам была нужна эта путаница? Вы это сделали специально?
А. Л.: — Вы же знаете, эпатаж, шумиха в прессе. (улыбается)
— Вы могли стать «Сёстрами Волковыми», «Сёстрами Лысиковыми», почему именно «Сёстры Зайцевы»?
Р. Ю.: — Вариантов было много.
— Ведь на тот момент уже были «Сёстры Зайцевы».
А. Л.: — Именно потому, что они были.
— И что?
А. Л.: — Они были на гребне славы, купались в лучах славы, и мы решили воспользоваться их популярностью и присвоить эту огромную невероятную славу себе.
— Вы сознательно шли на эпатаж, используя женские имена?
— Многое делаем бессознательно, а сознательно – лишь несколько вещей: завтракаем и пьём кофе.
— Серьёзные интервью в вашей жизни бывают?
Р. Ю., А. Л.: — Вы знаете, нет. (смеются)
— Или это я задал такой тон, что вы начали куражиться?
А. Л.: — Нет-нет.
Р. Ю.: — Это самый популярный вопрос, только немного в другой форме.
— Я его чуть-чуть видоизменил, чтобы не повторяться. В одном из интервью вы говорили: «Нас зовут в гости, если хотят превратить вечеринку в массовое дуракаваляние». Какие главные признаки дуракаваляния, по вашему мнению?
Р. Ю.: — Дурак и мягкий пол. (смеётся)
А. Л.: — Бывает сильный пол, бывает слабый пол, а бывает мягкий – это когда все в одинаковом настроении.
— Массовое дуракаваляние сильно отличается от вечеринки?
А. Л.: — Кто-то сказал, что мы перестали делать глупости, мы достигаем того уровня, когда взрослые люди – лет под шестьдесят – начинают делать глупости. Для нас это главный признак того, что всё идёт по плану. Мы заставляем людей вернуться к тому, с чего они начинали – с детства.
— «Дуэт имени Чехова», ваши коллеги, они, как известно, свои миниатюры пишут сами. Как у вас с этим обстоят дела?
А. Л.: — Нам пишут они. (смеётся)
— А если серьёзно, вы пишите сами, или у вас есть определённый ряд авторов?
Р. Ю.: — Мы и сами пишем, и есть авторы, которые вместе с нами сидят, придумывают.
— Какой процент?
А. Л.: — Не бывает так, чтобы кто-то принёс уже готовое. Всё исходит от нас.
— На заказ идёт?
А. Л.: — Всё равно мы должны принести идею. Кто лучше нас для нас напишет?
— Я и говорю – вы заказываете идею, а вам пишут.
А. Л.: — Никто не заказывает. Мы придумываем эту идею.
Р. Ю.: — А потом вместе сидим и пишем.
— Знаете ли вы о большом скандале, который разгорелся после выступления на этой сцене Павла Воли?
Р. Ю., А. Л.: — Нет, расскажите.
— Серьёзно об этом не слышали?
Р. Ю., А. Л.: — Нет.
— Это было в прошлом году ещё до ввода возрастных ограничений, закон вступил в силу с первого сентября 2012 года, пришли люди, привели с собой детей. И тут, я сам вон там сидел, как пошло… Ну, что вам про Волю рассказывать, сами знаете. Потом создавались комиссии, вызывались свидетели, всех опрашивали. Почему весь сыр-бор? Изначально не было оговорки, что в концерте будет много матерных слов. Вы подстраховались – концерт называется «Запрещённый». С чем это связано? Почему «Запрещённый»?
А. Л.: — Может быть, люди, которые привели своих детей, не очень понимали, куда идут. Но я подозреваю, что им не с кем было оставить ребёнка дома, и всё началось не из-за них, а из-за каких-то бюрократишек, сидевших в зале.
— Вы считаете, мат со сцены нужно нести?
А. Л.: — Очень глупо считать, что его какой-то ребёнок не узнает. Моему ребёнку сейчас пять лет, перед тем, как ему идти в школу, я сяду и расскажу ему абсолютно все маты, что они значат и как их употреблять. Дети их всё равно узнают, вопрос в том, как они их будут употреблять – либо там, где надо, либо там, где не надо. Если он будет знать, что это такое и как с этим управляться – будет употреблять там, где надо. А если мы будем всё скрывать, говорить, что этого нет, то это неправда, это есть.
— Я не ханжа, я сам люблю матерные слова, но предмет мысли – сцена.
А. Л.: — Не в ханжестве деле, мы пытаемся говорить со зрителем на языке, которым разговариваем друг с другом. Иначе всё остальное было бы неправдой.
Р. Ю.: — Во-вторых, Comedy Club – это клубный проект, и мат может звучать в каких-то определённых местах, там, где он должен стоять.
Это были «Сёстры Зайцевы», всего вам доброго!
Источник новости: http://www.amur.info/simple/2013/02/22/2979.html