Ведущий — Александр Ярошенко:
Добрый вечер! Когда мы, относительно здоровые, несёмся в этом хаосе жизни, то не замечаем порой тех, у кого вместо ног колёса инвалидной коляски. Как живётся в нашем благоустроенном городе инвалидам-колясочникам? Сегодня эти, наверное, не совсем простые вопросы я задам Ольге КУВИЦЕ – инвалиду, которая всю жизнь в инвалидной коляске. Она ещё председатель Амурской областной общественной организации «Социальное такси».
– Как трудно быть инвалидом, я буквально на секунду представил, когда мы вдвоём поднимали вас на четвёртый этаж в нашу студию. Ольга Афанасьевна, как вам живётся в этом городе?
– Живётся сложно, но я люблю эту жизнь в любом случае, как бы там ни было. Жить всегда интересно. Всегда есть цель, всегда есть забота.
– Насколько приспособлена наша жизнь для таких людей, как вы, которым самим трудно передвигаться?
– Вообще очень мало приспособлена эта жизнь для нашего брата. Есть очень много проблем именно с передвижением. Поэтому, конечно, хотелось бы лучшего. Вот у нас сейчас пустили низкопольные троллейбусы. Да, это хорошо, это общественный транспорт, это нужно. Но опять-таки до него нужно добраться, нужно дойти, нужно в него подняться, а всё это очень большая проблема. Вы сегодня сами убедились в том, насколько это трудно. Поэтому мы и пытаемся сделать такую службу, как «Социальное такси». Чтобы подъехала машина, забрала, свозила куда нужно, забрала и доставила на место.
– В других городах уже есть такой положительный опыт «Социального такси»?
– Да, есть в других городах такие службы. Есть такая служба в Москве, там женщина-инвалид занимается «Социальным такси». Есть она в Белогорске. Прошла информация по средствам массовой информации. Написали об этом в «Аргументах и фактах».
– Как это на практике должно выглядеть?
– Мы собираем заявки, кому что нужно. Вот, допустим, сегодня у женщины одной сломана рука, она тоже сложно передвигается, ребёнок в больнице, и её нужно отвезти в больницу.
– Какие категории инвалидов вы будете обслуживать: колясочников, слепых?
– Да, мы будем обслуживать колясочников, слепых, с нарушением опорно-двигательного аппарата – всех, кому сложно передвигаться.
– Сколько машин для этого требуется в Благовещенске?
– Мы планируем три машины. Одну машину поставить именно в район общества слепых. Одну машину поставить на ветеранов, тем, кто старше 70 лет. Сейчас как раз перед Днём Победы, возможно, людям кому-то нужно такое такси. Моя мама тоже участник войны. Пришли медики, посмотрели, проверили, взяли анализы. Но, возможно, нужно будет в поликлинику поехать.
– А ей уже сложно добраться самой до поликлиники?
– Она сама вообще из квартиры не выходит. Она уже пять лет на улице не была, потому что возраст уже приличный, и она самостоятельно передвигаться не может.
– В какие органы власти вы обращались с этой идеей, чтобы в Благовещенске наконец заработало социальное такси?
– Конечно, я обращалась в разные инстанции, для того чтобы понять, есть у нас такая служба или нет, занимается этим кто-то или нет.
– Например?
– Я обратилась в представительство президента с запросом, что есть мысль создать в городе «Социальное такси». Мы запрос отправили на министерство социальной защиты. Но, к сожалению, прислали такой ответ, что у нас не принята программа реабилитации инвалидов, мы ничего не сможем сделать, поэтому обращайтесь в общество инвалидов или к Марине Борисовне Гайдай.
– Вы обращались в мэрию города?
– Я с осени пыталась обратиться к ним. Но, возможно, я сама где-то что-то упустила. Я тоже первый раз в первый класс, и какова структура прохождения всего этого вопроса, не знаю. Дело в том, что мы сначала сделали бизнес-план по «Социальному такси», а уж потом стали регистрироваться. Может быть, это было задом наперёд.
– Может, подсказали, кто-то помог?
– Нет. Вы знаете, что делать, как делать, мне никто не подсказал. Как самой легло на душу, как смогла-сумела.
– А в коридоры власти инвалиду неходячему попасть трудно? Есть пандусы, лифты?
– К сожалению, именно попасть в органы власти трудно. Извините меня, попасть к нашему губернатору – очень сложная проблема.
– Почему?
– Я не знаю. Может быть, не воспринимают так серьёзно, что вот это нужно.
– А вы пытались?
– Я очень пыталась. Я сидела с утра до вечера у них в приёмной. Знаете, скидывают по вертикали власти вниз, и, в общем-то, воз и ныне там. Хотелось бы, чтобы была поддержка. Но это так воспринимается: «Зачем тебе это нужно?» Но я в этом живу, поэтому мне это нужно. Я думаю, что вы сегодня в этом убедились, насколько это нужно. Потому что запереться в четырёх стенах, это всё равно, что руки на себя наложить.
– Это пролонгированная смерть, скажем так.
– Да. И я именно этого боюсь. Потому что запереться в четырёх стенах, это всё равно, что руки на себя наложить.
– Ольга Афанасьевна, наше социальное государство, у которого замечательная Конституция, вам помогло в этой жизни, кроме пенсии?
– Я не хочу сказать, что мне никогда никто не помогал.
– Я про государство говорю.
– Я считаю, что помогли. Потому что я выучилась при Советской власти. У меня была машина, был рядом гараж. При нашей любимой Советской власти я смогла позволить себе ребёнка, котёнка.
– Россия молодая 20 лет уже живёт на дворе, новая жизнь. Советская власть уже стала историей. Вот за эти 20 лет вам стало легче жить?
– Нет, жить стало намного сложнее. Потому что жизнь сейчас намного жёстче, другая система координат, другие люди, другая точка отсчёта.
– У нас есть целое министерство социальной защиты, которое живёт, наверное, неплохо. Его сотрудники получают, наверное, приличные зарплаты с наших с вами карманов, налогов. Вот в их коридорах вас слышат, вам помогают?
– Я обращалась туда. Они мне предлагают писать гранд по «Социальному такси»: «Мы вам поможем, пишите гранд». Я говорю: «Ребята, гранд – это через год. Это одно. А здесь вопрос в другом. “Социальное такси” – это бюджет, это государственная услуга. Она гарантирована государством, и финансироваться она должна из бюджета». Есть ряд законодательных актов на эту тему, которые гарантируют именно бюджетное финансирование этих проектов, но пока вот так и остаётся.
– Пока говорят: «Пишите, граждане, пишите».
– Да.
– Мы много говорим и даже декларируем социальные права и свободы тех, кому труднее жить, чем нам, относительно здоровым. Но на практике очень мало это делаем. Вопрос «почему?», конечно, риторический, и ответов на него даже не требуется. То ли из наших душ ушло что-то существенно важное, то ли ещё что-то.
Я желаю вам всего самого доброго. Берегите себя и тех, кто рядом.
Источник новости: http://www.amur.info/easy/2010/04/13/1535.html