Особое неприятие вызывают у добропорядочных граждан типы, ворующие у стариков, детей, инвалидов или тяжелобольных людей.
В первый день ноября в Амурском областном онкологическом диспансере прошли обыски. По пока ещё неофициальной информации идут проверки в отношении одного из медработников учреждения, которого подозревают в фальсификации инъекционных препаратов, предназначенных онкобольным. То есть этот, с позволения сказать, «медик» заменял часть дорогих лекарств чем-то вроде физраствора, а разницу крал и сбывал налево.
Как и любое противоправное деяние, подобное имеет несколько аспектов или причинно-следственных связей.
Во-первых, само по себе воровство – преступление. При этом, учитывая, что и у кого крадётся, оно обретает дополнительную окраску и становится символом этакого «благородного горе-робин гуда» вроде небезызвестного Юрия Деточкина, либо обрастает такими деталями и подробностями, которые характеризуют преступника как отъявленного мерзавца. Особое неприятие вызывают у добропорядочных граждан типы, ворующие у стариков, детей, инвалидов или тяжелобольных людей. В данном случае речь идёт о людях, для которых медпомощь – может быть, последняя надежда или шанс победить недуг или хотя бы существенно облегчить непередаваемые страдания.
Я не психолог и не психиатр, не поставлю диагноз. Но предположу, что такой желающий наживаться на беде человек мог бы рассуждать, например, как-то так: «Ему (им) уже всё равно недолго осталось, а мне ещё жить да жить…» А мог просто даже не думать о тех, кого он обрекает на страдание или смерть.
Этот, с позволения сказать, «медик» заменял часть дорогих лекарств чем-то вроде физраствора, а разницу крал и сбывал налево
Официальная статистика информирует нас о том, что в аптеках страны реализуется до 10-15 % контрафактных (поддельных) лекарств. Сколько таких реализуется неофициально, не сосчитал никто.
Задаю вопрос: чем же, по сути, производитель контрафакта отличается от благовещенского медработника? Пожалуй, что принципиально минимум двумя моментами: масштабом или размахом деятельности, да ещё, пожалуй, тем, что производитель «липы» среди тысяч, миллионов пар глаз вряд ли встретится с потребителем его снадобья. Чего не скажешь о местном «провизоре».
Недолив, исходя из определения, как правило, обычно чреват неприятностями, степень которых зависит от того, куда и чего недолили. Исключение, пожалуй, составляет стакан. Но если это бензобак автомобиля, то можно недотянуть до пункта назначения или автозаправки. Недолив в топливный бак авиалайнера, надеюсь, не приведёт к катастрофе, но тоже прибавит массу проблем.
«Недолив» же в фармацевтике – прямая причина сокращения (и даже неважно на сколько) жизни человека, а значит, расследовать и судить за это следует соответственно.
Источник новости: http://www.amur.info/column/mitrofanov/6939