Как амурчане дают взятки дают

Общий уровень коррупции в регионе снизился на 13%, но что стоит за этими цифрами?

Рейтинг мздоимства в целом по РФ – Приамурье на низших позициях, по ДФО – в середняках, отмечают областные власти. И это не повод расслабляться, особенно при доле здорового скепсиса к данным статистики, а также с учётом того, что коррупция – явление скрыто протекающее, и вся статистика может быть лишь вершиной айсберга.

А главное – тема коррупции неоднозначна, притом что вокруг гремит: «Это явление, безусловно, плохое».

Руки выкручивали?

– Наиболее коррумпированными в области оказались сферы здравоохранения и образования, – отметил начальник отдела областной прокуратуры по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Дмитрий Самарин. – К примеру, врачи-анестезиологи брали взятки в областном перинатальном центре за обезболивание при родах. Районные медики за деньги выдавали больничные. Всего за последние 1,5 года в производстве находилось 8 уголовных дел по коррупции в здравоохранении. Так, почти 4 года лишения свободы получил районный главврач, который на пару с бухгалтером присвоил бюджетных денег на общую сумму более 400 тысяч рублей.

К слову, отметил начальник управления госгражданской службы и профилактики коррупционных и иных правонарушений Амурской области Евгений Ковтун, в здравоохранении пока не удалось добиться снижения восприятия амурчанами уровня коррупции. В медицине региона вообще в последнее время немало скандалов и проблем, и внимание к ней всё пристальнее. Плюс ко всему уже месяц как по собственному желанию (по крайней мере, официально) с поста главы минздрава ушёл А. Субботин. И, скорее всего, его место займёт не амурчанин, дабы избежать в дальнейшем ангажированности местными группами влияния. Над кандидатурами руководство региона работает совместно с Минздравом РФ.

Мощной мерой противодействия коррупции в амурской медицине, по словам Ковтуна, может быть максимальная доступность для населения информации о медуслугах. Так что, уважаемые амурчане, срочно садитесь за изучение прав пациентов, составьте памятку, на что вы имеете право, чтобы не платить бездумно за каждую таблетку!

В образовании за год отмечено более 60 нарушений законодательства о коррупции – и непредоставление сведений о доходах и имуществе (это, кстати, в львиной доле характерно для всего чиновничества), и мухлёж в закупках, и родственные связи на руководящих постах (ещё одно распространённое нарушение амурского госаппарата в целом). По трём преступлениям возбуждены уголовные дела. Так, в Благовещенске директор школы запускал руку в бюджетные деньги, подделывал документы о трудоустройстве. В п. Прогресс начальник отдела образования назначил близкого родственника директором школы с выплатой стимулирующих надбавок. А в одном из районов области начальник финуправления администрации злоупотреблял должностным положением при распределении казённых средств на содержание окрестных объектов образования.

Конечно, больше всего людей волнует вопрос постоянных поборов в школах на нужды класса. Родители учеников опасаются, что отказаться «добровольно» скидываться они-то могут, но где гарантия, что учитель не будет мстить такому родителю через его ребёнка, заваливая школяра «двойками»? Хорошо бы вообще досконально изучить, что лежит в основе этих поборов: желание учителя нажиться или вечная нехватка бюджетных денег на ремонты, канцелярию и т. п.?

– Я сама была директором школы и, когда мне жаловались на поборы, я всегда первым делом спрашивала: «Вам руки выкручивали, из карманов деньги вытаскивали?» – комментирует глава минобра Приамурья Светлана Яковлева. – О поборах надо сообщать куда следует, разбираться и не бояться предвзятого из-за этого отношения учителя к ребёнку «жадного» родителя. Нерешаемых вопросов нет. А в целом, все разговоры о коррупции – это вопрос воспитания. И в сознание ребёнка неприятие такого явления нужно внедрять как можно раньше – с младших классов школы. Конечно, и родители в этом плане должны подключаться. Если в школе говорят, что взятки – это плохо, а дома при ребёнке родители обсуждают, с кем договориться, чтобы решить какой-то вопрос, какая уж тут профилактика?

Что говорить, а что нет?

Раз уж амурчан активно зазывают заниматься предпринимательством, наверное, будет интересно узнать, что количество жалоб на давление чиновников на бизнес за год снизилось на 30%. Опять-таки не повод для радости, отмечает сам госаппарат, но динамика хорошая.

Теперь о проблемах: наверняка и предприниматели, и рядовые амурчане помнят случаи, когда действующее законодательство создаёт двусмысленные ситуации: чиновник вроде и соблюдает закон, но само положение допускает возможность коррупции.

А вы давали взятки?

Фото: ru.depositphotos.com

Скажем, взвесили ваш грузовик, допустим, с зерном сотрудники автонадзора, показали вам на мониторе результаты. Но дальше идут и другие машины, и вернуться к своим цифрам вы уже не сможете – так оборудование работает, и оно арендованное – иди ищи хозяина. Поневоле подумается: «А может, договориться? Ведь и время потеряю, и цифры не дадут!»

Ещё пример – теперь для жилстроительства на садовом участке нужно получать разрешение в местной администрации. А на это нужен местный градостроительный регламент – а если он не принят? Или принят, но на земли с/х назначения не распространяется? Вот так и получилось с дачами вдоль трассы на аэропорт под Благовещенском – зона правового вакуума, автоматически создающая ситуацию, при которой можно кому-то сделать исключение…

Несомненно, бюрократия тормозит борьбу с мздоимством. Вот ещё случай: в одном из районов области правоохранители предъявили претензии предпринимателю, который работал сам на себя, что у него не разработана система по противодействию коррупции, нет ответственного. А у кого ему воровать – у себя самого? Значит, следовать букве закона или следовать до известных границ? Тогда, значит, закон действительно – что дышло? Вот и областные власти подмечают: «Случается, чиновники, особенно местного уровня, даже не по умыслу, а по непрофессионализму допускают ошибки в декларациях, документах. Но если каждого из них сажать за коррупцию, работать будет некому».

В том числе и поэтому, отметил Евгений Ковтун, в правительстве региона усиливают борьбу за кадры, равнодушные к наживе. Так, создана единая конкурсная аттестационная комиссия – для разбора профкачеств чиновника. Переработана методика конкурсного отбора на госслужбу. Создают ещё одну комиссию – конфликтную – по соблюдению требований служебного поведения управленца.

– В последнее время замечаю всё больше людей, профессионально занимающихся вопросами антикоррупционного законодательства – предлагаю и с такими людьми объединиться в экспертный совет, – добавил Евгений Александрович.

В плане неоднозначности противодействия коррупции высказался главный судья области Сергей Семёнов:

– Меня спрашивают, что важнее: строгость наказания за преступление или неотвратимость наказания? Анализируя практику, – закручивание гаек порой даёт обратный эффект. Был случай, когда ужесточение наказания за изнасилование дало всплеск тех же изнасилований, но ещё и сопряжённых с убийством жертв. Что можно ожидать в плане коррупции – увеличение суммы взяток, например… Неотвратимость наказания – это однозначно. Вместе с тем, она в законодательстве не закреплена в качестве принципа уголовного права. Но как только закрепится, все из правоохранительной сферы уйдут, ведь закон установит, что все преступления должны быть раскрыты. Возможно ли это?

У самого правительства региона особую тревогу в последнее время вызывают госзакупки. На несовершенство соответствующего закона в этой сфере жалуются все хором. Пример: объявила область конкурс по нацпроекту «Образование» на покупку оборудования на 300 млн рублей. Всё оформлено точно по закону, но закончится эта история, вероятно, уголовным делом, потому что закупится поставщик, скорее всего, в Китае, и будем Приамурью это впаривать. И ведь взять придётся, потому что будет уже конец года и надо будет срочно осваивать выделенные деньги.

Кроме того, по данным областного УФАС, не хватает ресурсов надзорных органов, поэтому сейчас проверяется только каждая 60-я закупка. А в область приходит всё больше нацпроектов: в образовании, медицине, ЖКХ, экономике – и без качественного надзора воровство обретёт невиданные масштабы. Поэтому старается помогать общественность – хотя бы отслеживать данные о закупках, фильтровать сомнительные и передавать их правоохранителям.

Наконец, вопросы возникают даже к способу освещения коррупционных преступлений в СМИ, откуда, судя по опросам, люди в основном и узнают, кто, скажем, на взятке попался, кто родственника на работу взял. Да и то значительная часть читателей считает, что этой информации недостаточно и подаётся она необъективно. Наконец, многие к коррупционным скандалам привыкли и публичную информацию о ней считают больше показательными «казнями» или разборками во власти или бизнесе. В итоге эффект в читательской душе либо одноразовый, либо вообще нулевой.

– Хорошо, тогда такой пример, – рассуждает губернатор Приамурья Василий Орлов. – Мы сами у себя в правительстве обнаружили факт коррупции и убрали с поста руководителя, который 100% рисковал попасть под уголовное дело. Это профилактика. Но мы этот случай в эфир не давали – преступление-то не состоялось, и имели бы мы право о нём говорить? Те, кому надо знать об этой ситуации, и так о ней узнали – эффект достигнут. Поэтому, согласен, в теме противодействия коррупции неоднозначных моментов хватает.

Компетентно

Доцент кафедры уголовного права юрфака АмГУ Татьяна Бутенко:

– Мы со студентами как-то обсуждали довольно старое постановление правительства о противодействии коррупции. Миллион рублей выделяли на программные мероприятия, а на какие? На соцопросы, как правило: каково отношение амурчан к коррупции? И студенты спрашивают: «А какие результаты рассчитывает видеть правительство? Естественно, люди должны отрицательно относиться к коррупции. И таких результатов легко добиться, задействовав в опросах тех же студентов: раздать опросники на лекциях – заполняйте! А куда идёт в итоге выделенный миллион, бог знает». Вот ещё одна формальность, и тут есть над чем работать.

Спешу вот ещё чем поделиться: недавно была в одной из научных командировок, и у меня две новости. Хорошая – наверняка для коррупционеров: для них в будущем предполагается создание специсправительных учреждений, чтобы отсиживали они отдельно от прочей уголовщины и не подвергались нападкам со стороны тех, кто на дух не переносит взяточников. Вторая новость: намерение создать ФАС – федеральную антикоррупционную службу для взаимодействия со всеми, кто занимается противодействием коррупции. Будет ли толк от этого – наверное, время покажет.

Мы у себя проводим беседы по противодействию коррупции отдельно для преподавателей, отдельно для студентов. Первым мы рассказываем, как избегать проявлений коррупции и как защитить себя от провокаций со стороны молодёжи. В интернете создаются разного рода социальные группы, в которых выкладывается пошаговое обучение, как подставить неугодного преподавателя в качестве взяточника. Это очень простые схемы, но весьма эффективные. Здесь, конечно, вопрос о блокировке таких сайтов, потому что студенты учатся этому, у них пытливый ум, они такие генераторы идей. И вот это как раз нужно использовать для сотрудничества в противодействии той же коррупции. На различных форумах, общественных площадках молодёжь нередко высказывает очень умные мысли.

А что касается бесед для студентов, то здесь нужно больше упирать на ответственность именно для тех, кто даёт взятки. Об этом почему-то мало говорят.

Ещё одна проблема – в правовом нигилизме. Многие неправильно понимают смысл нормативно-правовых актов: мол, сумма до 3 тысяч рублей – это не взятка, а подарок: торт, канцелярия. Такие рассуждения, считаю, тоже недопустимы.

Особое внимание правоохранителей хочется привлечь к мониторингу системы «Антиплагиат» – мы же сейчас все боремся за оригинальность диссертаций, дипломных работ и т. д. И люди, ответственные за выдачу заключений по системе «Антиплагиат», выходит, тоже коррупционно уязвимы, ведь какие только меры не принимаются, чтобы работа успешно вышла на защиту.

Наконец, о том, что называется формальным отношением к делу. Я участвовала во многих форумах, обсуждениях по вопросам противодействия коррупции, и, как правило, по итогам каждого такого мероприятия принимается резолюция, которая потом, к сожалению, остаётся только на бумаге. На мой взгляд, каждый подобный форум надо начинать, прежде всего, с итогов прошлого: что реально было сделано по принятой тогда резолюции?